ОБЕЗЬЯНИЙ ЯЗЫК ДИПЛОМАТОВ
Куда ни кинь взор, куда ни плюнь, везде эти англицизмы. Казалось бы, речь дипломатов должна быть особенно чистой, гладкой, ясной, красивой, ведь профессия обязывает. Ан нет, там наблюдается стойкая тенденция заменять русские слова новейшими ненужными заимствованиями.
Можно ведь просто и ясно сказать «устранение конфликтов», да, используя старые иностранные слова, такие как «конфликт», которые уже давно в обиходе, но вместо этого мы читаем и слышим царапающий слух, зрение и сознание неологизм «деконфликтинг»: «Посольство России в США заявило, что присутствие военных США в Сирии незаконно. Так диппредставительство ответило Вашингтону на обвинение в нарушении механизма деконфликтинга».
Первая ступень освоения англицизмов в русском языке — передача их латиницей. Такой способ введения письменной формы заимствованного слова в родной язык называется трансплантацией (от лат. trans — через и planta — росток, рассадное растение), иначе — пересадкой. То есть взяли и пересадили английское слово на русскую почву, в русский текст — авось приживётся. Само такое чужеродное слово называется вкраплением, или варваризмом[1]. Охотники до таких вкраплений выдают себя с головой: сразу чувствуется их пристрастие к языковой «нерусскости», нелюбовь или равнодушие к родному языку и любовь к иностранщине.
Вторая ступень освоения иноязычных слов называется транслитерацией (от лат. trans — через и litera — буква), это передача букв одной письменности буквами другой письменности. Буквы-то русского алфавита, а само слово нерусское. И есть ли в нём нужда? Заимствование слова правомерно, когда оно обозначает заимствованное понятие и заимствованный же предмет, в противном случае в нём нет необходимости, но транслитерированные английские слова постоянно вторгаются в современный русский язык.
Например, из-за распространения мобильных телефонов в русском языке стало активно использоваться слово «трафик» (англ. traffic — движение, транспорт, перевозки) — сначала в рекламных текстах и речи продавцов-консультантов в салонах связи, потом в речи молодёжи и людей других возрастных групп. Толковые словари до сих пор не фиксируют это слово, потому что оно является неологизмом, однако наши дипломаты впереди планеты всей, им мало «трафика»: это слишком по-русски, поэтому они используют слово с английским окончанием -ing — трафикинг. Как хотите, но мне это кажется совершенно ненужным.
В обзоре внешнеполитической деятельности Российской Федерации в 2018 году можно прочитать следующее: «На СМИД (Милан, декабрь) поддержали решения по защите журналистов, борьбе с детским трафикингом и насилием в отношении женщин». Детский трафикинг (или траффикинг — от англ. trafficking) — это торговля детьми. Ну ведь можно же сказать по-русски, а не слепо подражать Западу.
Наверное, нужно поблагодарить авторов этого мидовского обзора, потому что они написали критикуемое мною слово кириллицей, а не латиницей. Большое спасибо! Понятно, что дипломаты знают иностранные языки, но нельзя же из-за этого так безбожно относиться к родному языку: он вовсе не нуждается в транслитерированных англицизмах, то есть словах английского языка, написанных русскими буквами.
Дипломаты в своём пристрастии к иностранщине не одиноки. С 90-х годов ХХ века иноязычные вкрапления активно используются в коммерческой рекламе, чтобы придать названиям товаров иностранный имидж. Такое увлечение всем заграничным, особенно западным, характерно для верхушки русского общества, по крайней мере, с конца XVII века: цари и придворные интересовались европейской модой, которая стала влиять на русский дворянский костюм, выписывали (привозили) из-за границы разные вещицы, украшали свои покои немецкой и польской мебелью, нанимали на воинскую службу иностранцев, копили талеры... Всё чужое им казалось более красивым, желанным, лучшим, чем своё, родное. Откуда в людях это желание подражать чужестранному? Откуда столько обезьянничанья?
Но вернёмся к современным реалиям.
Можно просто и ясно сказать об открытой, незамаскированной, не содержащей секретов, то есть прозрачной деятельности, однако вместо этого наши дипломаты, политики, депутаты и иже с ними предпочитают говорить «транспарентный». Как вам такой перл Министерства иностранных дел Российской Федерации? «Считаем принципиально важным обеспечить непрерывность дискуссии по МИБ в ООН в рамках созданной по нашей инициативе Рабочей группы по МИБ открытого состава (РГОС) — первого подлинно демократичного, транспарентного, инклюзивного переговорного механизма». Как говорил профессор Преображенский, «воздержитесь от употребления самого этого слова», не используйте прилагательное «транспарентный», ведь в русском языке есть слово «прозрачный», что является переводом английского transparent. Ну, или ясный, явный, открытый, понятный, очевидный, доступный, не содержащий секретов и недомолвок.
Вы заметили, что в мидовском перле рядом с «транспарентным» стоит ещё один уродец — «инклюзивный»? Это слово тоже в чести у определённой части нашего общества. Услышав его, незабвенный Филипп Филиппович сказал бы так: «Кстати, вот ещё слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно — что под ним скрывается? Чёрт его знает!» Действительно, когда дипломаты и вслед за ними политики произносят сочетание «инклюзивные переговоры», то подразумевают либо то, что круг их участников шире, чем можно предполагать, либо то, что в переговорах будут особые, сложные участники. Зачем же использовать слово «инклюзивный»? Чтобы затемнить картину? Чтобы никто ничего не понял? Может, они сами не понимают, что хотят сказать? Не лучше ли назвать вещи своими именами? Назвать переговоры всеобъемлющими, широкими, открытыми для новых участников? Ведь всё можно передать исконно русскими понятными словами, а не словами «с иностранным, туманным значением». И если у слушающих и читающих от этих слов не треплются нервы и не нарушается дыхание, то может возникнуть не(до)понимание, а ведь речь предназначена как раз для того, чтобы адресат понял её смысл.
Или нет? Или страшно далеки от народа все эти товарищи? И все их речи отражают такую особенность менталитета наших политиков и дипломатов, как преклонение перед всем западным, особенно англо-американским? Или речь дипломатов не для всех людей, а только для избранных? Или товарищам международникам представляется, что, используя иностранные слова, они выглядят умнее?
Попробуйте «перевести» на нормальный русский язык слово «антагонизировать»: «Полагаем недопустимым политизировать тему распространения коронавируса, антагонизировать отдельные государства либо организации системы ООН». Его нет в словарях. Понятно, что этот глагол родствен слову «антагонизм». Вот значения этого существительного, зафиксированные в словарной статье из «Большого толкового словаря русского языка» под редакцией С.А. Кузнецова:
АНТАГОНИЗМ, -а; м. [от греч. antagōnisma — спор, борьба]. 1. Непримиримое противоречие, характеризующееся обычно острой борьбой противоположных сил, тенденций. Расовый, социальный антагонизм. // Непримиримость во взглядах; враждебность позиций, мнений и т.п. Антагонизм партий. 2. Биол., зоол. Борьба за существование, основанная на стремлении организмов к самосохранению и сохранению своих видов. Антагонизм микробов.
У глагольного суффикса -ИРОВА- есть значение «приводить в состояние, названное мотивирующим словом», значит, антагонизировать — приводить к антагонизму. Ну можно же сказать по-русски: «полагаем недопустимым вовлекать в борьбу отдельные государства» или «полагаем недопустимым приводить к столкновениям отдельные государства». Слов чуть больше, зато смысл ясен каждому.
А теперь прошу вас «перевести» такую фразу: «Поддерживаем реалистичные инициативы по ревитализации деятельности ГА ООН». Общий смысл вроде бы ясен: латинская приставка re- привносит значение возобновления, повторения (с целью получения нового результата); латинский корень vita означает «жизнь». Что из этого следует? Ревитализация — возвращение жизни, восстановление. Так не проще ли было сказать (написать) более по-русски: «Поддерживаем реалистичные инициативы по восстановлению деятельности Генеральной Ассамблеи ООН»?
Я не противница иностранных слов, но ими нужно пользоваться умеренно, особенно если есть русские аналоги. А главное — нужно исходить из позиции речевого сотрудничества: говорить (писать) так, чтобы собеседник понял говорящего (пишущего), чтобы не испытывал затруднений при восприятии речевой информации, чтобы общение было эффективным.
Но разве дипломатами учитывается предполагаемый адресат? Или они говорят только для своей братии? Ну, в местах для неофициальных встреч (кулуарах) можно говорить как угодно, если позволяет ситуация, однако официальные речи предназначены самой широкой аудитории, а значит, должны строиться так, чтобы были понятны массовому адресату.
Поэтому штрафовать нужно за такие предложения: «Исходим из того, что дальнейшее развитие системы гарантий отвечает интересам укрепления режима ядерного нераспространения при том понимании, что будут оставаться незыблемыми базовые принципы осуществления верификации — объективность, техническая обоснованность и транспарентность». Если человек это слушает, то может к концу фразы забыть её начало, а иноязычные слова «верификация» и «транспарентность» ещё более затрудняют понимание предложения.
У меня уже нарушается дыхание и треплются нервы, срочно требуется словарная помощь! Где ты, палочка-выручалочка? Вот она — толковый словарь. Прочитаем словарную статью:
ВЕРИФИЦИРОВАТЬ, -рую, -руешь; св. и нсв. [франц. verication] Книжн. Установить - устанавливать истинность теоретических положений на практике, подтвердить - подтверждать достоверность чего-л. опытным путём. Верифицировать теоретические предположения. // Проверить - проверять правильность чего-л. Верифицировать результаты голосования.
Слова с суффиксом -АЦИJ- означают процесс или результат действия, следовательно, «верификация» — это установление истинности, подтверждение достоверности, проверка. Значит, можно было сказать проще и понятнее: «Исходим из того, что будут оставаться незыблемыми основные принципы осуществления проверки режима ядерного нераспространения: объективность, техническая обоснованность и открытость». Можно и проще, конечно.
А вот ещё один «шедевр» дипломатов, который нуждается в «переводе» на русский язык: «Добиваемся распространения института омбудсмена, который действует в интересах лиц, листированных в „алькаидовском” и „антиталибском” комитетах, на другие санкционные комитеты СБ ООН».
Во-первых, «омбудсмен»... Вот всё нужно было заимствовать у Запада: и суть, и форму, и должность, и слово. Как же раньше без этого обходились? Неужели нельзя без обезьянничанья? В толковом словаре этого слова нет, придётся обратиться к нелюбимой мною Википедии, в которой много неточностей и искажений: «Омбудсмен (от древнескандинавского umboð «полномочие», «поручение») — гражданское или в некоторых государствах должностное лицо, на которое возлагаются функции контроля соблюдения справедливости и интересов определённых граждан в деятельности органов исполнительной власти и должностных лиц».
Во-вторых, слово «листированный». Ни его, ни глагола «листировать», ни существительного «листирование» вы не найдёте в словарях, но можете встретить в речах дипломатов и некоторых научных статьях, посвящённых анализу мировой политики. Английское list как существительное означает ʽсписок, переченьʼ, как глагол — ʽперечислятьʼ. В речи дипломатов «листирование» подразумевает включение в санкционные списки физических лиц и организаций.
Слово «санкция» уже вошло в разговорный обиход, поэтому носители русского языка понимают, что это некая мера, применяемая государством (государствами) против стороны, нарушившей договор, соглашение. Значит, санкционные списки — перечень тех, кто попал под санкции, а санкционный комитет — орган в Совете Безопасности ООН, ведающий санкциями.
Неудобоваримая фраза, процитированная выше, выражает следующий смысл: необходим законодательно закреплённый общественный контроль над всеми санкциями. Можно добавить: чтобы они не стали способом недобросовестного давления на неугодных.
Оказывается, ясно, понятно и просто говорить и писать совсем не просто, по крайней мере, об этом нам ежедневно напоминают разные лица, которые выступают с речами на собраниях и заседаниях, общаются с журналистами и избирателями.
Источник: дневник «Любитель русской словесности» в Яндекс.Дзене
______________________
[1] От греч. βάρβαρος ʽварварский, иноземный, чужойʼ.
#чисторечие #пуризм #русский_пуризм #русский_язык #заимствования #английщина #англицизмы #МИД #Самобытность
Куда ни кинь взор, куда ни плюнь, везде эти англицизмы. Казалось бы, речь дипломатов должна быть особенно чистой, гладкой, ясной, красивой, ведь профессия обязывает. Ан нет, там наблюдается стойкая тенденция заменять русские слова новейшими ненужными заимствованиями.
Можно ведь просто и ясно сказать «устранение конфликтов», да, используя старые иностранные слова, такие как «конфликт», которые уже давно в обиходе, но вместо этого мы читаем и слышим царапающий слух, зрение и сознание неологизм «деконфликтинг»: «Посольство России в США заявило, что присутствие военных США в Сирии незаконно. Так диппредставительство ответило Вашингтону на обвинение в нарушении механизма деконфликтинга».
Первая ступень освоения англицизмов в русском языке — передача их латиницей. Такой способ введения письменной формы заимствованного слова в родной язык называется трансплантацией (от лат. trans — через и planta — росток, рассадное растение), иначе — пересадкой. То есть взяли и пересадили английское слово на русскую почву, в русский текст — авось приживётся. Само такое чужеродное слово называется вкраплением, или варваризмом[1]. Охотники до таких вкраплений выдают себя с головой: сразу чувствуется их пристрастие к языковой «нерусскости», нелюбовь или равнодушие к родному языку и любовь к иностранщине.
Вторая ступень освоения иноязычных слов называется транслитерацией (от лат. trans — через и litera — буква), это передача букв одной письменности буквами другой письменности. Буквы-то русского алфавита, а само слово нерусское. И есть ли в нём нужда? Заимствование слова правомерно, когда оно обозначает заимствованное понятие и заимствованный же предмет, в противном случае в нём нет необходимости, но транслитерированные английские слова постоянно вторгаются в современный русский язык.
Например, из-за распространения мобильных телефонов в русском языке стало активно использоваться слово «трафик» (англ. traffic — движение, транспорт, перевозки) — сначала в рекламных текстах и речи продавцов-консультантов в салонах связи, потом в речи молодёжи и людей других возрастных групп. Толковые словари до сих пор не фиксируют это слово, потому что оно является неологизмом, однако наши дипломаты впереди планеты всей, им мало «трафика»: это слишком по-русски, поэтому они используют слово с английским окончанием -ing — трафикинг. Как хотите, но мне это кажется совершенно ненужным.
В обзоре внешнеполитической деятельности Российской Федерации в 2018 году можно прочитать следующее: «На СМИД (Милан, декабрь) поддержали решения по защите журналистов, борьбе с детским трафикингом и насилием в отношении женщин». Детский трафикинг (или траффикинг — от англ. trafficking) — это торговля детьми. Ну ведь можно же сказать по-русски, а не слепо подражать Западу.
Наверное, нужно поблагодарить авторов этого мидовского обзора, потому что они написали критикуемое мною слово кириллицей, а не латиницей. Большое спасибо! Понятно, что дипломаты знают иностранные языки, но нельзя же из-за этого так безбожно относиться к родному языку: он вовсе не нуждается в транслитерированных англицизмах, то есть словах английского языка, написанных русскими буквами.
Дипломаты в своём пристрастии к иностранщине не одиноки. С 90-х годов ХХ века иноязычные вкрапления активно используются в коммерческой рекламе, чтобы придать названиям товаров иностранный имидж. Такое увлечение всем заграничным, особенно западным, характерно для верхушки русского общества, по крайней мере, с конца XVII века: цари и придворные интересовались европейской модой, которая стала влиять на русский дворянский костюм, выписывали (привозили) из-за границы разные вещицы, украшали свои покои немецкой и польской мебелью, нанимали на воинскую службу иностранцев, копили талеры... Всё чужое им казалось более красивым, желанным, лучшим, чем своё, родное. Откуда в людях это желание подражать чужестранному? Откуда столько обезьянничанья?
Но вернёмся к современным реалиям.
Можно просто и ясно сказать об открытой, незамаскированной, не содержащей секретов, то есть прозрачной деятельности, однако вместо этого наши дипломаты, политики, депутаты и иже с ними предпочитают говорить «транспарентный». Как вам такой перл Министерства иностранных дел Российской Федерации? «Считаем принципиально важным обеспечить непрерывность дискуссии по МИБ в ООН в рамках созданной по нашей инициативе Рабочей группы по МИБ открытого состава (РГОС) — первого подлинно демократичного, транспарентного, инклюзивного переговорного механизма». Как говорил профессор Преображенский, «воздержитесь от употребления самого этого слова», не используйте прилагательное «транспарентный», ведь в русском языке есть слово «прозрачный», что является переводом английского transparent. Ну, или ясный, явный, открытый, понятный, очевидный, доступный, не содержащий секретов и недомолвок.
Вы заметили, что в мидовском перле рядом с «транспарентным» стоит ещё один уродец — «инклюзивный»? Это слово тоже в чести у определённой части нашего общества. Услышав его, незабвенный Филипп Филиппович сказал бы так: «Кстати, вот ещё слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно — что под ним скрывается? Чёрт его знает!» Действительно, когда дипломаты и вслед за ними политики произносят сочетание «инклюзивные переговоры», то подразумевают либо то, что круг их участников шире, чем можно предполагать, либо то, что в переговорах будут особые, сложные участники. Зачем же использовать слово «инклюзивный»? Чтобы затемнить картину? Чтобы никто ничего не понял? Может, они сами не понимают, что хотят сказать? Не лучше ли назвать вещи своими именами? Назвать переговоры всеобъемлющими, широкими, открытыми для новых участников? Ведь всё можно передать исконно русскими понятными словами, а не словами «с иностранным, туманным значением». И если у слушающих и читающих от этих слов не треплются нервы и не нарушается дыхание, то может возникнуть не(до)понимание, а ведь речь предназначена как раз для того, чтобы адресат понял её смысл.
Или нет? Или страшно далеки от народа все эти товарищи? И все их речи отражают такую особенность менталитета наших политиков и дипломатов, как преклонение перед всем западным, особенно англо-американским? Или речь дипломатов не для всех людей, а только для избранных? Или товарищам международникам представляется, что, используя иностранные слова, они выглядят умнее?
Попробуйте «перевести» на нормальный русский язык слово «антагонизировать»: «Полагаем недопустимым политизировать тему распространения коронавируса, антагонизировать отдельные государства либо организации системы ООН». Его нет в словарях. Понятно, что этот глагол родствен слову «антагонизм». Вот значения этого существительного, зафиксированные в словарной статье из «Большого толкового словаря русского языка» под редакцией С.А. Кузнецова:
АНТАГОНИЗМ, -а; м. [от греч. antagōnisma — спор, борьба]. 1. Непримиримое противоречие, характеризующееся обычно острой борьбой противоположных сил, тенденций. Расовый, социальный антагонизм. // Непримиримость во взглядах; враждебность позиций, мнений и т.п. Антагонизм партий. 2. Биол., зоол. Борьба за существование, основанная на стремлении организмов к самосохранению и сохранению своих видов. Антагонизм микробов.
У глагольного суффикса -ИРОВА- есть значение «приводить в состояние, названное мотивирующим словом», значит, антагонизировать — приводить к антагонизму. Ну можно же сказать по-русски: «полагаем недопустимым вовлекать в борьбу отдельные государства» или «полагаем недопустимым приводить к столкновениям отдельные государства». Слов чуть больше, зато смысл ясен каждому.
А теперь прошу вас «перевести» такую фразу: «Поддерживаем реалистичные инициативы по ревитализации деятельности ГА ООН». Общий смысл вроде бы ясен: латинская приставка re- привносит значение возобновления, повторения (с целью получения нового результата); латинский корень vita означает «жизнь». Что из этого следует? Ревитализация — возвращение жизни, восстановление. Так не проще ли было сказать (написать) более по-русски: «Поддерживаем реалистичные инициативы по восстановлению деятельности Генеральной Ассамблеи ООН»?
Я не противница иностранных слов, но ими нужно пользоваться умеренно, особенно если есть русские аналоги. А главное — нужно исходить из позиции речевого сотрудничества: говорить (писать) так, чтобы собеседник понял говорящего (пишущего), чтобы не испытывал затруднений при восприятии речевой информации, чтобы общение было эффективным.
Но разве дипломатами учитывается предполагаемый адресат? Или они говорят только для своей братии? Ну, в местах для неофициальных встреч (кулуарах) можно говорить как угодно, если позволяет ситуация, однако официальные речи предназначены самой широкой аудитории, а значит, должны строиться так, чтобы были понятны массовому адресату.
Поэтому штрафовать нужно за такие предложения: «Исходим из того, что дальнейшее развитие системы гарантий отвечает интересам укрепления режима ядерного нераспространения при том понимании, что будут оставаться незыблемыми базовые принципы осуществления верификации — объективность, техническая обоснованность и транспарентность». Если человек это слушает, то может к концу фразы забыть её начало, а иноязычные слова «верификация» и «транспарентность» ещё более затрудняют понимание предложения.
У меня уже нарушается дыхание и треплются нервы, срочно требуется словарная помощь! Где ты, палочка-выручалочка? Вот она — толковый словарь. Прочитаем словарную статью:
ВЕРИФИЦИРОВАТЬ, -рую, -руешь; св. и нсв. [франц. verication] Книжн. Установить - устанавливать истинность теоретических положений на практике, подтвердить - подтверждать достоверность чего-л. опытным путём. Верифицировать теоретические предположения. // Проверить - проверять правильность чего-л. Верифицировать результаты голосования.
Слова с суффиксом -АЦИJ- означают процесс или результат действия, следовательно, «верификация» — это установление истинности, подтверждение достоверности, проверка. Значит, можно было сказать проще и понятнее: «Исходим из того, что будут оставаться незыблемыми основные принципы осуществления проверки режима ядерного нераспространения: объективность, техническая обоснованность и открытость». Можно и проще, конечно.
А вот ещё один «шедевр» дипломатов, который нуждается в «переводе» на русский язык: «Добиваемся распространения института омбудсмена, который действует в интересах лиц, листированных в „алькаидовском” и „антиталибском” комитетах, на другие санкционные комитеты СБ ООН».
Во-первых, «омбудсмен»... Вот всё нужно было заимствовать у Запада: и суть, и форму, и должность, и слово. Как же раньше без этого обходились? Неужели нельзя без обезьянничанья? В толковом словаре этого слова нет, придётся обратиться к нелюбимой мною Википедии, в которой много неточностей и искажений: «Омбудсмен (от древнескандинавского umboð «полномочие», «поручение») — гражданское или в некоторых государствах должностное лицо, на которое возлагаются функции контроля соблюдения справедливости и интересов определённых граждан в деятельности органов исполнительной власти и должностных лиц».
Во-вторых, слово «листированный». Ни его, ни глагола «листировать», ни существительного «листирование» вы не найдёте в словарях, но можете встретить в речах дипломатов и некоторых научных статьях, посвящённых анализу мировой политики. Английское list как существительное означает ʽсписок, переченьʼ, как глагол — ʽперечислятьʼ. В речи дипломатов «листирование» подразумевает включение в санкционные списки физических лиц и организаций.
Слово «санкция» уже вошло в разговорный обиход, поэтому носители русского языка понимают, что это некая мера, применяемая государством (государствами) против стороны, нарушившей договор, соглашение. Значит, санкционные списки — перечень тех, кто попал под санкции, а санкционный комитет — орган в Совете Безопасности ООН, ведающий санкциями.
Неудобоваримая фраза, процитированная выше, выражает следующий смысл: необходим законодательно закреплённый общественный контроль над всеми санкциями. Можно добавить: чтобы они не стали способом недобросовестного давления на неугодных.
Оказывается, ясно, понятно и просто говорить и писать совсем не просто, по крайней мере, об этом нам ежедневно напоминают разные лица, которые выступают с речами на собраниях и заседаниях, общаются с журналистами и избирателями.
Источник: дневник «Любитель русской словесности» в Яндекс.Дзене
______________________
[1] От греч. βάρβαρος ʽварварский, иноземный, чужойʼ.
#чисторечие #пуризм #русский_пуризм #русский_язык #заимствования #английщина #англицизмы #МИД #Самобытность
