ОБЕЗЬЯНИЙ ЯЗЫК: КАЗЁННЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
В речи лиц, выступающих с речами на собраниях и заседаниях, общающихся с журналистами и избирателями проявляется склонность к сокращениям того, что вовсе не нужно сокращать. Вот пример с того же сайта МИД России: «Последовательно проводим линию на содействие процессу нацпримирения в Афганистане, а также построения государства, свободного от терроризма, наркопреступности и иностранного военного присутствия. Россия продолжит прилагать усилия для скорейшего запуска инклюзивных межафганских переговоров». Неужели трудно было написать «национального примирения»? Зачем уродовать русские слова?
Если бы это был единственный пример, но нет, сложносокращёнными словами речь дипломатов просто изобилует: фининституты, экономэператоры, экономкоридор, политконсультации, политдиалог, межправсоглашения[1], межправкомиссия, межгоспрограмма, техсодействие, нарковызов, наркоугроза, химвещества, химоружие, химпровокация, химинцидент, спецпосланник, теругроза, терактивность, политпереход, политсоглашение, кибернеделя, кибербезопасность, информпространство, инфофорум и так далее. Выговорить полностью слова наши международные переговорщики (да не оскорбятся они тем, как я их называю), видимо, не в состоянии.
Особенно неприятными мне показались слова с первым компонентом «гум»: гумсодействие, гумобстановка, гумреагирование, гумпомощь.
Само слово «гуманитарный» несёт высокий смысл человечности, любви к людям. Нельзя его сокращать: некрасиво и неэтично это. Просто режет глаза слово-уродец «гумпомощь». Неужели непонятно, что форма тоже значима, что само понятие гуманитарной помощи, заботы о тех, кто терпит лишения и бедствия, нуждается в достойной лексической форме? И слово «гуманитарный» этому требованию соответствует, но никак не «гум» — то, что осталось от слова «гуманитарный» в сложносокращённом новообразовании.
Прочитайте и ужаснитесь: «Полагаем, что государствам-членам ООН следует совместно работать над тем, чтобы обеспечивать соблюдение принципов оказания гумпомощи, закрепленных в резолюции ГА ООН 46/182 и других многократно подтверждённых решениях Генассамблеи и ЭКОСОС»; «Поддерживаем укрепление международной системы гумреагирования. Обеспокоены политизацией проблематики гумпомощи и попытками использовать бедственное положение людей в странах, столкнувшихся с кризисами, в качестве предлога для навязывания внутриполитических изменений».
Впору говорить о бедственном положении русского языка. Странно, что ещё мало таких новообразований, надо больше: вместо «маленькие дети» — малдети, вместо «универсальные нормы» — уннормы, вместо «центральная роль» — центроль, вместо «международные дела» — междела, не суверенитет государств, а сувгос, не добрые услуги, а добруслуги или добрус, не Латинская Америка, а Латамерика или Латамер, не совместная ответственность, а совответственность или совответ, не надзорный орган, а надзорган, не торговая система, а торгсис, и так далее.
Просмотрев обзор внешнеполитической деятельности Российской Федерации за 2020 год, размещённый на сайте МИД России, я содрогнулась. Неприятно видеть такое сокращение, как «мининдел» (министр иностранных дел), но раз уж дипломатам не стыдно себя так называть, пусть это останется на их совести. На фоне безобразного «мининдела» такие слова, как дипмиссия, дипкорпус, Дипакадемия, Исполсовет, замгенсекретарь, Техсекретариат, относящиеся к деятельности Министерства иностранных дел, выглядят вполне невинными.
Но вот аббревиатура «БиГ» коробит: так на сайте названы Босния и Герцеговина. Особенно же возмущает совершенно неуместное, вызывающее, оскорбительное сокращение «росграждане». Это что такое? Господам чиновникам от дипломатии трудно выговорить «российские граждане» или «граждане России»? Это что за «росграждане»? И это омерзительное усечение неоднократно встречается на сайте, например в таком предложении: «В рамках усилий по возвращению на Родину детей росграждан, вовлечённых в деятельность международных террористических организаций, из Сирии в Россию вывезено 140 несовершеннолетних россиян».
Росгражданка, роспосольство, росзагранпаспорт, росзагранучреждения, загранаппарат, политконтакты, спецмиссия, терорганизация, исполдиректор, инкор[2], интеррег[3], краснокрестники[4]...
Что-то мне это напоминает... Да, после Октябрьской революции 1917 года в русском языке появилось множество сокращений. Вообще говоря, образование сокращённых слов используется человечеством давно в разных языках, но, согласитесь, во всём нужна мера. В эпохи социальных изменений словарный состав обогащается особенно интенсивно, ну, или лучше сказать, не обогащается (так как это слово выражает положительную оценку), а пополняется новыми словами, притом не всегда удачными и нужными. Жизнь людей в такие периоды быстро изменяется — и количественно, и качественно, и эти изменения отражаются в языке, не сразу находя наилучшую форму.
Анекдотическими стали такие сокращения, как Даздраперма (да здравствует Первое мая), Заклимена (вставай, проклятьем заклеймённый), Праздносвета (праздник Советской власти), Долонеграма (долой неграмотность), Оюшминальд (Отто Юльевич Шмидт на льдине), Пофистал (победитель фашизма Иосиф Сталин), а ведь это женские и мужские имена, рождённые революцией и другими общественными переломами и переворотами. Сложносокращённые имена Вилен (Владимир Ильич Ленин), Ким (коммунистический интернационал молодёжи), Владлен (Владимир Ленин) звучат уже не так страшно и до сих пор употребляются.
Языковеды называют подобные сокращения аббревиатурами, лаконизированными лексическими единицами. Конечно, звуковые и графические усечения всегда были и будут в языке: трафаретные выражения требуют своего сокращения. Например, в 1927 году отечественный учёный Евгений Дмитриевич Поливанов заметил: «Ни одно учреждение не может успокоиться, пока не найдёт себе сокращённого названия».
А известный русский лингвист Александр Матвеевич Пешковский в 1925 году писал: «Язык по природе экономен в средствах». Эта тенденция к языковой экономии проявляется и при образовании новых слов. Однако необходима золотая середина между формой и содержанием: краткие формы удобнее для использования, чем длинные, потому что физиологически и психически экономнее, но они должны быть понятны и эстетически приемлемы.
Давайте попробуем изжить это уродливое явление — обезьяний язык. Давайте не будет слепо подражать вездесущему канцеляриту. Противопоставим казённым речам живой народный язык — выразительный, образный, яркий, живую литературную речь — правильную, чистую, ясную. Не будем обезьянами, будем людьми.
Источник: дневник «Любитель русской словесности» в Яндекс.Дзене
______________________
[1] Международные правовые соглашения.
[2] Иностранный корреспондент.
[3] Межрегиональное сотрудничество.
[4] Представители Красного Креста.
#чисторечие #русский_язык #казёнщина #канцелярит #МИД
В речи лиц, выступающих с речами на собраниях и заседаниях, общающихся с журналистами и избирателями проявляется склонность к сокращениям того, что вовсе не нужно сокращать. Вот пример с того же сайта МИД России: «Последовательно проводим линию на содействие процессу нацпримирения в Афганистане, а также построения государства, свободного от терроризма, наркопреступности и иностранного военного присутствия. Россия продолжит прилагать усилия для скорейшего запуска инклюзивных межафганских переговоров». Неужели трудно было написать «национального примирения»? Зачем уродовать русские слова?
Если бы это был единственный пример, но нет, сложносокращёнными словами речь дипломатов просто изобилует: фининституты, экономэператоры, экономкоридор, политконсультации, политдиалог, межправсоглашения[1], межправкомиссия, межгоспрограмма, техсодействие, нарковызов, наркоугроза, химвещества, химоружие, химпровокация, химинцидент, спецпосланник, теругроза, терактивность, политпереход, политсоглашение, кибернеделя, кибербезопасность, информпространство, инфофорум и так далее. Выговорить полностью слова наши международные переговорщики (да не оскорбятся они тем, как я их называю), видимо, не в состоянии.
Особенно неприятными мне показались слова с первым компонентом «гум»: гумсодействие, гумобстановка, гумреагирование, гумпомощь.
Само слово «гуманитарный» несёт высокий смысл человечности, любви к людям. Нельзя его сокращать: некрасиво и неэтично это. Просто режет глаза слово-уродец «гумпомощь». Неужели непонятно, что форма тоже значима, что само понятие гуманитарной помощи, заботы о тех, кто терпит лишения и бедствия, нуждается в достойной лексической форме? И слово «гуманитарный» этому требованию соответствует, но никак не «гум» — то, что осталось от слова «гуманитарный» в сложносокращённом новообразовании.
Прочитайте и ужаснитесь: «Полагаем, что государствам-членам ООН следует совместно работать над тем, чтобы обеспечивать соблюдение принципов оказания гумпомощи, закрепленных в резолюции ГА ООН 46/182 и других многократно подтверждённых решениях Генассамблеи и ЭКОСОС»; «Поддерживаем укрепление международной системы гумреагирования. Обеспокоены политизацией проблематики гумпомощи и попытками использовать бедственное положение людей в странах, столкнувшихся с кризисами, в качестве предлога для навязывания внутриполитических изменений».
Впору говорить о бедственном положении русского языка. Странно, что ещё мало таких новообразований, надо больше: вместо «маленькие дети» — малдети, вместо «универсальные нормы» — уннормы, вместо «центральная роль» — центроль, вместо «международные дела» — междела, не суверенитет государств, а сувгос, не добрые услуги, а добруслуги или добрус, не Латинская Америка, а Латамерика или Латамер, не совместная ответственность, а совответственность или совответ, не надзорный орган, а надзорган, не торговая система, а торгсис, и так далее.
Просмотрев обзор внешнеполитической деятельности Российской Федерации за 2020 год, размещённый на сайте МИД России, я содрогнулась. Неприятно видеть такое сокращение, как «мининдел» (министр иностранных дел), но раз уж дипломатам не стыдно себя так называть, пусть это останется на их совести. На фоне безобразного «мининдела» такие слова, как дипмиссия, дипкорпус, Дипакадемия, Исполсовет, замгенсекретарь, Техсекретариат, относящиеся к деятельности Министерства иностранных дел, выглядят вполне невинными.
Но вот аббревиатура «БиГ» коробит: так на сайте названы Босния и Герцеговина. Особенно же возмущает совершенно неуместное, вызывающее, оскорбительное сокращение «росграждане». Это что такое? Господам чиновникам от дипломатии трудно выговорить «российские граждане» или «граждане России»? Это что за «росграждане»? И это омерзительное усечение неоднократно встречается на сайте, например в таком предложении: «В рамках усилий по возвращению на Родину детей росграждан, вовлечённых в деятельность международных террористических организаций, из Сирии в Россию вывезено 140 несовершеннолетних россиян».
Росгражданка, роспосольство, росзагранпаспорт, росзагранучреждения, загранаппарат, политконтакты, спецмиссия, терорганизация, исполдиректор, инкор[2], интеррег[3], краснокрестники[4]...
Что-то мне это напоминает... Да, после Октябрьской революции 1917 года в русском языке появилось множество сокращений. Вообще говоря, образование сокращённых слов используется человечеством давно в разных языках, но, согласитесь, во всём нужна мера. В эпохи социальных изменений словарный состав обогащается особенно интенсивно, ну, или лучше сказать, не обогащается (так как это слово выражает положительную оценку), а пополняется новыми словами, притом не всегда удачными и нужными. Жизнь людей в такие периоды быстро изменяется — и количественно, и качественно, и эти изменения отражаются в языке, не сразу находя наилучшую форму.
Анекдотическими стали такие сокращения, как Даздраперма (да здравствует Первое мая), Заклимена (вставай, проклятьем заклеймённый), Праздносвета (праздник Советской власти), Долонеграма (долой неграмотность), Оюшминальд (Отто Юльевич Шмидт на льдине), Пофистал (победитель фашизма Иосиф Сталин), а ведь это женские и мужские имена, рождённые революцией и другими общественными переломами и переворотами. Сложносокращённые имена Вилен (Владимир Ильич Ленин), Ким (коммунистический интернационал молодёжи), Владлен (Владимир Ленин) звучат уже не так страшно и до сих пор употребляются.
Языковеды называют подобные сокращения аббревиатурами, лаконизированными лексическими единицами. Конечно, звуковые и графические усечения всегда были и будут в языке: трафаретные выражения требуют своего сокращения. Например, в 1927 году отечественный учёный Евгений Дмитриевич Поливанов заметил: «Ни одно учреждение не может успокоиться, пока не найдёт себе сокращённого названия».
А известный русский лингвист Александр Матвеевич Пешковский в 1925 году писал: «Язык по природе экономен в средствах». Эта тенденция к языковой экономии проявляется и при образовании новых слов. Однако необходима золотая середина между формой и содержанием: краткие формы удобнее для использования, чем длинные, потому что физиологически и психически экономнее, но они должны быть понятны и эстетически приемлемы.
Давайте попробуем изжить это уродливое явление — обезьяний язык. Давайте не будет слепо подражать вездесущему канцеляриту. Противопоставим казённым речам живой народный язык — выразительный, образный, яркий, живую литературную речь — правильную, чистую, ясную. Не будем обезьянами, будем людьми.
Источник: дневник «Любитель русской словесности» в Яндекс.Дзене
______________________
[1] Международные правовые соглашения.
[2] Иностранный корреспондент.
[3] Межрегиональное сотрудничество.
[4] Представители Красного Креста.
#чисторечие #русский_язык #казёнщина #канцелярит #МИД
