ОБРАЗЕЦ САМОПОЖЕРТВОВАНИЯ
(труд А.С.Шишкова в языкознании)
К недавно прошедшему Дню знаний хочется приурочить такую выдержку из книги С.Т.Аксакова "Воспоминания об А.С.Шишкове":
"...Тут узнал я, что дядя [А.С.Шишков], этот разумный и многоученый муж ...жил самым невзыскательным гостем в собственном доме, ...он знал только ученый совет в Адмиралтействе да свой кабинет, в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами, занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством.
...
В гостиной тетка и другие встретили меня улыбками и поздравлениями, что я буду любимцем Александра Семеныча, чему, впрочем, никто не завидовал, ибо всем казались беседы с ним наедине и бесконечные толкования о славянских корнях смертельною скукою. Я радовался от всего сердца такому неожиданному и скорому обороту дела...
...
Я постепенно перешел из безмолвного слушателя в собеседника. Иногда я возражал Александру Семенычу, и он, оспоривая меня, признавал нередко, хотя одностороннюю, правду и значительность возражения; в таком случае он обыкновенно отмечал в тетради: «Такое-то возражение нужно хорошенько объяснить и опровергнуть». Все наши разговоры вошли в состав «Разговоров о словесности между двумя лицами Аз и Буки», напечатанных года через два. Я не мог не смеяться, читая их, потому что нередко узнавал себя под буквою Аз, и весьма часто с невыгодной стороны.
...несмотря на хорошее зрение, его постоянное устремление мысли на любимые свои предметы служили неиссякаемым источником для разных анекдотов, истинных и выдуманных. Рассказывали, будто он на серьезный вопрос одного государственного сановника отвечал текстом из священного писания и цитатами из какой-то старинной рукописи, которая тогда исключительно его занимала...
...
💥 Шишков обыкновенно вставал поутру часов в семь зимою и в шесть – летом. Он прямо из спальни отправлялся в кабинет и не выходил из него (кроме двух присутственных дней в Адмиралтейском совете) до половины четвертого, если обедал дома, и до четырех часов, если обедал в гостях. После обеда немного дремал, сидя в креслах в своем кабинете, и потом что-нибудь читал до отъезда в клуб или в гости. Работая постоянно часов по восьми в сутки, он исписал громадные кипы бумаги. Я помню, что и та книга, в которую он вписывал слова малоизвестные и вышедшие из употребления, попадавшиеся ему в книгах священного писания, вообще в книгах духовного содержания, в летописях и рукописях, – что эта, так сказать, записная книга была ужасающей величины и толщины. Без преувеличенья можно сказать, что исписанных им книг и бумаг, находившихся в его кабинете, нельзя было увезти на одном возу;
но, кажется, многие его ученые труды после его кончины, а может быть, еще и при жизни, которая долго тлелась в его уже недвижимом теле, погибли без следа. Толстая книга и две тетради, писанные рукою Шишкова, через месяц после его смерти были случайно куплены сыном моим на Апраксинском рынке, где продают книги и рукописи на рогожках: это был «Корнеслов» и «Сравнительный словарь» славянских наречий. Продавец знал, что продает, и сам сказал моему сыну, что рукописи принадлежат Александру Семенычу Шишкову, писаны им самим и что он купил в его доме все книги и бумаги, оставшиеся после покойного.
...что он трудился много, добросовестно и благонамеренно – в этом не может быть никакого сомнения. Важность его ученых заслуг по морской части [ в т.ч. «Треязычный морской словарь на Английском, Французском и Российском языках в трёх частях»] признавалась тогда всеми, и я слыхал, что недоброжелатели Шишкова [ярые противники его языковедческих трудов] отдавали ему в этом случае полную справедливость.
...
В 1836 году я опять ездил в Петербург. Здоровье Александра Семеныча Шишкова и особенно зрение очень ослабели, но я нашел его бодрым духовно и даже иногда веселым. Он почти ощупью отыскивал в шкафе нужную ему книгу, доставал ее и заставлял меня кое-что прочесть
вслух. ...Не знаю почему, только вторая супруга не показывалась в кабинете Александра Семеныча: за ним ходили внимательно и нежно его родные племянницы. [Даже будучи уже слепым Шишков продолжал работать ежедневно, с предельной нагрузкой; необходимые книги читали ему вслух племянницы, и записывали его мысли.]"
[От Чисторечия: По основательности и напряжённости занятий языкознанием (более 50 лет самоотверженных трудов) едва ли можно кого-то сопоставить с Шишковым. А о глубине его размышлений можно получить непредвзятое впечатление, читая их в первоисточнике. В XXI веке об этом защищено несколько научных языковедческих трудов, показывающих, насколько опередил Шишков своё время. Многие из его научных догадок удалось проверить только сейчас, на современном уровне языкознания. К сожалению, только малая часть трудов А.С.Шишкова до настоящего времени известна, остальное после его смерти исчезло (возможно, это самая ценная часть, плоды его наиболее зрелых изысканий, которые он не успел издать).]
#Чисторечие #ДеньЗнаний #ВкладВеликих #Шишков
(труд А.С.Шишкова в языкознании)
К недавно прошедшему Дню знаний хочется приурочить такую выдержку из книги С.Т.Аксакова "Воспоминания об А.С.Шишкове":
"...Тут узнал я, что дядя [А.С.Шишков], этот разумный и многоученый муж ...жил самым невзыскательным гостем в собственном доме, ...он знал только ученый совет в Адмиралтействе да свой кабинет, в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами, занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством.
...
В гостиной тетка и другие встретили меня улыбками и поздравлениями, что я буду любимцем Александра Семеныча, чему, впрочем, никто не завидовал, ибо всем казались беседы с ним наедине и бесконечные толкования о славянских корнях смертельною скукою. Я радовался от всего сердца такому неожиданному и скорому обороту дела...
...
Я постепенно перешел из безмолвного слушателя в собеседника. Иногда я возражал Александру Семенычу, и он, оспоривая меня, признавал нередко, хотя одностороннюю, правду и значительность возражения; в таком случае он обыкновенно отмечал в тетради: «Такое-то возражение нужно хорошенько объяснить и опровергнуть». Все наши разговоры вошли в состав «Разговоров о словесности между двумя лицами Аз и Буки», напечатанных года через два. Я не мог не смеяться, читая их, потому что нередко узнавал себя под буквою Аз, и весьма часто с невыгодной стороны.
...несмотря на хорошее зрение, его постоянное устремление мысли на любимые свои предметы служили неиссякаемым источником для разных анекдотов, истинных и выдуманных. Рассказывали, будто он на серьезный вопрос одного государственного сановника отвечал текстом из священного писания и цитатами из какой-то старинной рукописи, которая тогда исключительно его занимала...
...
💥 Шишков обыкновенно вставал поутру часов в семь зимою и в шесть – летом. Он прямо из спальни отправлялся в кабинет и не выходил из него (кроме двух присутственных дней в Адмиралтейском совете) до половины четвертого, если обедал дома, и до четырех часов, если обедал в гостях. После обеда немного дремал, сидя в креслах в своем кабинете, и потом что-нибудь читал до отъезда в клуб или в гости. Работая постоянно часов по восьми в сутки, он исписал громадные кипы бумаги. Я помню, что и та книга, в которую он вписывал слова малоизвестные и вышедшие из употребления, попадавшиеся ему в книгах священного писания, вообще в книгах духовного содержания, в летописях и рукописях, – что эта, так сказать, записная книга была ужасающей величины и толщины. Без преувеличенья можно сказать, что исписанных им книг и бумаг, находившихся в его кабинете, нельзя было увезти на одном возу;
но, кажется, многие его ученые труды после его кончины, а может быть, еще и при жизни, которая долго тлелась в его уже недвижимом теле, погибли без следа. Толстая книга и две тетради, писанные рукою Шишкова, через месяц после его смерти были случайно куплены сыном моим на Апраксинском рынке, где продают книги и рукописи на рогожках: это был «Корнеслов» и «Сравнительный словарь» славянских наречий. Продавец знал, что продает, и сам сказал моему сыну, что рукописи принадлежат Александру Семенычу Шишкову, писаны им самим и что он купил в его доме все книги и бумаги, оставшиеся после покойного.
...что он трудился много, добросовестно и благонамеренно – в этом не может быть никакого сомнения. Важность его ученых заслуг по морской части [ в т.ч. «Треязычный морской словарь на Английском, Французском и Российском языках в трёх частях»] признавалась тогда всеми, и я слыхал, что недоброжелатели Шишкова [ярые противники его языковедческих трудов] отдавали ему в этом случае полную справедливость.
...
В 1836 году я опять ездил в Петербург. Здоровье Александра Семеныча Шишкова и особенно зрение очень ослабели, но я нашел его бодрым духовно и даже иногда веселым. Он почти ощупью отыскивал в шкафе нужную ему книгу, доставал ее и заставлял меня кое-что прочесть
вслух. ...Не знаю почему, только вторая супруга не показывалась в кабинете Александра Семеныча: за ним ходили внимательно и нежно его родные племянницы. [Даже будучи уже слепым Шишков продолжал работать ежедневно, с предельной нагрузкой; необходимые книги читали ему вслух племянницы, и записывали его мысли.]"
[От Чисторечия: По основательности и напряжённости занятий языкознанием (более 50 лет самоотверженных трудов) едва ли можно кого-то сопоставить с Шишковым. А о глубине его размышлений можно получить непредвзятое впечатление, читая их в первоисточнике. В XXI веке об этом защищено несколько научных языковедческих трудов, показывающих, насколько опередил Шишков своё время. Многие из его научных догадок удалось проверить только сейчас, на современном уровне языкознания. К сожалению, только малая часть трудов А.С.Шишкова до настоящего времени известна, остальное после его смерти исчезло (возможно, это самая ценная часть, плоды его наиболее зрелых изысканий, которые он не успел издать).]
#Чисторечие #ДеньЗнаний #ВкладВеликих #Шишков
